Соловецкий монастырь - Соловецкий монастырь. СОЛОВЕЦКИЙ МОНАСТЫРЬ (Преображенский), мужской, на Большом Соловецком острове в Белом море, основан в 30–х гг. 15 в. Играл значительную роль в хозяйственном освоении Поморья. В 60 70–х гг. 17 в. один из центров раскола. С 16 … Иллюстрированный энциклопедический словарь
Мужской, на Соловецком о. в Белом м. Основан в 30 х гг. 15 в. Играл значительную роль в хозяйственном освоении Поморья. В 60 70 е гг. 17 в. один из центров раскола. В 16 нач. 20 вв. место ссылки. После Октябрьской революции упразднен. В 1923 39… … Большой Энциклопедический словарь
СОЛОВЕЦКИЙ МОНАСТЫРЬ, мужской, на Соловецком озере в Белом море. Основан в 30 х гг. 15 в. Крупный религиозный и культурный центр; играл значительную роль в хозяйственном освоении Поморья. В 60 70 х гг. 17 в. один из центров раскола. В 16 начале… … Русская история
Монастырь Соловецкий монастырь … Википедия
Мужской, на Соловецком острове в Белом море. Основан в 30 х гг. XV в. Крупный религиозный и культурный центр. Играл значительную роль в хозяйственном освоении Поморья. В 60 70 х гг. XVII в. один из центров раскола. В XVI начале XX вв. место… … Энциклопедический словарь
Памятник Соловецкий камень … Википедия
Посёлок сельского типа Соловецкий Страна РоссияРоссия … Википедия
Соловецкий: Населённые пункты Соловецкий посёлок в Архангельской области на острове Соловецкий, администратиный центр муниципального образования «Соловецкое»; Соловецкий посёлок Орловском районе Орловской области; Другое… … Википедия
Соловецкий монастырь - (Спасо Преображенский Соловецкий ставропигиальный мужской монастырь) Соловецкий архипелаг состоит из шести крупных (Большой Соловецкий остров, остров Анзер, острова Большая и Малая Муксалма, Большой и Малый Заяцкие острова) и нескольких… … Православие. Словарь-справочник
Вишерский целлюлозно бумажный комбинат в наши дни Вишерский исправительно трудовой лагерь, Вишерский ИТЛ, Вишлаг, Вишерлаг исправительно трудовой лагерь, организованный в 1928 1929 гг. на базе Вишерского отделения Соловецкого ИТЛ ОГПУ… … Википедия
"Во время пребывания моего в качестве врача-психиатра в Соловецком и Свирском концлагерях мне пришлось участвовать в медицинских комиссиях, периодически обследовавших всех сотрудников ГПУ, работавших в этих концлагерях...
Среди 600 человек обследованных мною вольнонаемных и заключенных работников ГПУ оказалось около 40 процентов тяжелых психопатов-эпилептоидов, около 30 процентов – психопатов-истериков и около 20 процентов других психопатизированных личностей и тяжелых психоневротиков. Эти цифры чрезвычайно интересно сопоставить с официальными секретными цифрами "Соловецкого Криминологического Кабинета", научного учреждения, основанного известным криминологом профессором А.Н.Колосовым, бывшим в заключении на Соловках. Мне пришлось работать научным сотрудником этого "кабинета", который имел право исследовать любого уголовного (но не политического) преступника. Из 200 человек убийц, обследованных лично мною, оказалось: около 40 процентов психопатов-эпилептиков и около 20 процентов других психопатизированных личностей и психоневротиков (главным образом, так называемых "травматиков").
Итак, процент психопатизированных личностей среди начальства оказался выше, чем среди квалифицированных тягчайших преступников-убийц! ...преступления "начальства" по своей жестокости превосходили даже "внутрилагерные" преступления обыкновенных заключенных. Приведем примеры.
От редакции
Под псевдонимами "Профессор Соловецкий", "Проф. И.С." и "Проф. И.Н.С." публиковал свои воспоминания о концлагере бывший заключенный Соловецкого лагеря особого назначения профессор Иван Михайлович Андриевский (Андреев)
Дегтярев - "главный хирург" Соловков дал название великой книге
"В самый разгар работы над своим сочинением по истории лагерей ко мне приехал Александр Исаевич Солженицын . Мы с ним работали три дня. Я ему дал свои записки по истории Соловков и рассказал о главном палаче Соловецкого лагеря латыше Дегтяреве, который, никому не доверяя, лично расстреливал заключенных, получая от этого большое удовольствие. В лагере его называли "главным хирургом", а сам себя он пышно именовал "начальником войск Соловецкого архипелага". Александр Исаевич воскликнул: "Это то, что мне нужно!" Так в моем кабинете родилось название его книги "Архипелаг ГУЛАГ". (Дмитрий Лихачев . О Соловках 1928-1931 г.г. "Место под нарами".)
Потемкин - начальник Соловецкого пересыльного пункта в Кеми
А.Солженицын: "Широко размахнулся и - бывший драгунский вахмистр, потом коммунист, чекист и вот начальник Кемперпункта . В Кеми он открыл ресторан, оркестранты его были консерваторцы, официантки - в шелковых платьях. Приезжие товарищи из ГУЛага, из карточной Москвы, могли здесь роскошно пировать в начале 30-х годов, к столу подавала им княгиня Шаховская, а счёт подавался условный, копеек на тридцать, остальное за счёт лагеря.
Иванченко - начальник и либерал
"Передавали, что новый начальник Соловецкого лагеря Иванченко "либерал" и что ему принадлежит необыкновенная для гепеуста мысль, которую он высказывал публично: "Для того чтобы выжать из заключенных настоящую работу, их надо кормить и одевать". Вопрос в том, в какой мере надо кормить и одевать, конечно растяжен, но в своем "либерализме" ГПУ не пошло так далеко, чтобы сравнять условия жизни заключенных с условиями, предоставляемыми в лагерях рабочему скоту. Конюшня, коровник и свинарники Соловецкого лагеря, построенные руками заключенных, по сравнению с их собственными бараками, светлы, чисты и теплы. Относительный рацион питания, получаемый скотом, во много раз превышает питание рабочего-заключенного. Нет никакого сомнения, что если бы скот был поставлен в соответственно одинаковые условия жизни с заключенными, лошади не потащили бы ног, коровы не стали бы давать молока, свиньи издохли бы."(Чернавин Владимир. Записки "вредителя" В кн.: Владимир и Татьяна Чернавины. Записки "вредителя". Побег из ГУЛАГа . - СПб.: Канон, 1999. - С. 6-328 .)
Судьба соловецких палачей
Иван Апетер "Несколько слов стоит сказать и о тех, кого знал на беломорских островах каждый лагерник: Иване Апетере, начальнике СТОНа, и его заместителе Петре Раевском . Первый, до того как получил в 1934 году назначение на Соловки, служил начальником Санаторно-курортного отдела НКВД СССР. Вскоре после исполнения решения тройки о массовой казни узников вверенной ему тюрьмы (расстрел первого этапа был, как известно, произведен в Карелии) старшего майора госбезопасности Апетера 26 декабря 1937 г. уволили из органов НКВД, а в августе следующего года приговорили к смертной казни. Бывшего заместителя освободили от должности в октябре 1938 г. А в ноябре 39-го он был взят под стражу и вскоре тоже расстрелян. " (Сергей Шевченко. СТОН с украинским акцентом. Газета "Киевский телеграф" №8. Киев. 2003 )
Подборка книг об истории в лавке Соловецкого монастыря говорит сама за себя — паломникам и туристам предлагаются книги, восхваляющие Сталина. При этом на островах и в их филиалах оставили свою жизнь или часть жизни около миллиона человек
Этапирование всех заключенных, перемещение личного состава тюрьмы и вывоз материальных ценностей закончить 15 декабря 1939 года — гласил приказ народного комиссара Лаврентия Берии «О ЗАКРЫТИИ ТЮРЬМЫ НА ОСТРОВЕ СОЛОВКИ». Зэков ударно эвакуировали в заполярные лагеря, созданные по предложению Г. Орджоникидзе для освоения Норильского медно-никелевого месторождения.
Поздней осенью заключенных, изолированных даже друг от друга на острове среди Белого моря, всех одновременно выгнали из камер. Узников ждали «сухая баня», то есть обыск с раздеванием, и общее построение. Бледные лица, одинаковые темно-синего цвета куртки и штаны с желтой полосой и желтыми обшлагами. Судьбы тоже похожие. В основном — интеллигенция. Врачи высочайшей квалификации; интернационалисты, воевавшие с фашизмом в Испании; инженеры, прошедшие стажировку за границей; ученые-экономисты, бывшие офицеры-фронтовики, будущий академик-микробиолог.
У зэков, переживших тридцать седьмой, предположения были самые худшие, но всем выдали по три килограмма сухарей, предупредив, что это паек на десять дней. Под окрики охраны и лай собак стадо людей бегом прогнали через Святые ворота к причалу, к трапам, к открытым люкам во чрево грязного лесовоза «Семен Буденный». Трюм казался бездонным. Нары — в шесть ярусов, посредине 40-ведерная бочка, она же параша. Вохровцы задраили люки. Места на нарах занимали при свете спичек. Гудок. Прощайте, Соловки!
Тюрьма, устроенная в монастыре по злой воле Ивана Грозного, не утратила своего значения при Иосифе Сталине. «Железной рукой загоняя человечество к счастью», красные россияне, вытеснив из Архангельска в феврале 1920 года россиян белых, продолжили историю заключения в Соловки. Трагедия соловецкого монашества обернулась трагедией России. Едва открылась навигация, как стараниями сподвижника Ленина Михаила Кедрова в Соловецком монастыре был устроен концентрационный лагерь для военнопленных Гражданской войны. Этот лагерь, отражая усиление репрессий государства против своих граждан, перерос в СЛОН — Соловецкие лагеря особого назначения ОГПУ. Седьмого июня 1923 года пароход «Печора» доставил в Соловки новых узников — активистов политических партий, недавних союзников большевиков по борьбе за власть.
Термин «лагеря особого назначения» подразумевал, что Соловки априори предназначались не для людей, совершивших преступления. Явных врагов большевики обычно уничтожали сразу. Соловецкие лагеря предопределялись в первую очередь для людей сомнительных, представлявших потенциальную угрозу для советской власти самим фактом своего существования, социально чуждых пролетариям по происхождению и воспитанию.
Жертвами классовой борьбы во внесудебном порядке стали юристы, знавшие основы классического римского права с его презумпцией невиновности. Правоведов загоняли в Соловки, чтобы не мешали работать советским «судам революционной целесообразности». В лагеря попадали историки, знатоки классической истории, которую большевики перекраивали в угоду политической конъюнктуре. За колючую проволоку отправляли филологов — критиков новых советских правил правописания; офицеров, способных участвовать в восстаниях; священнослужителей всех конфессий — носителей идеологий, чуждых большевикам.
Социально чуждые «штрафного разряда», объявленные опасными для своего народа, представляли собой элиту страны. В Соловках элита попадала во власть социально близких мерзавцев, сосланных в лагеря за служебные и уголовные преступления. По воле ОГПУ «лучшая часть заключенных из партийцев и чекистов» давала письменные обязательства «не смешиваться с остальной массой заключенных и до самой смерти блюсти секретность обстоятельств лагерной жизни». Принятые в «самоохрану» получали фуражки с кокардами «СЛОН». Им полагалось огнестрельное оружие, военное обмундирование и красноармейский продовольственный паек. Привилегированные штрафники квартировали в Девятой роте, которую в Соловках презрительно называли «Лягавой ротой». ОГПУ такая лагерная селекция казалась целесообразной экономически (заключенные охраняли заключенных) и правильной идеологически (социально близкие властвовали над социально чуждыми). Классовый подход при разделении узников на категории стимулировал надсмотрщиков к особому рвению. Им как бы давался шанс доказать свою преданность пролетариату и получить досрочное освобождение.
На Соловецком архипелаге советская концлагерная система искала свое лицо. Там, как на опытном полигоне, отрабатывалась не только организация охраны, но и формировался порядок лагерного быта. На островах, по свидетельству В. Шаламова, обрел право на жизнь «общенародной стандарт — бараки на двести пятьдесят мест двухъярусной соловецкой системы с уборными на восемь очков в ряд». Опытным путем в Соловках определялись нормы питания, способы использования принудительного труда, техника расстрелов и технология захоронения тел.
Одновременно на лагерной «фабрике людей» формировалось новое советское мировоззрение, включающее в себя стирание старой коллективной памяти и подмену ее новыми мифами. Внутри лагерная пресса, лагерные театры и музей считались проводниками коммунистической идеологии. Процесс разрушения старого мира включал в себя вдалбливание новых нравственных ориентиров, смену географических названий, а также подмену устоявшихся традиций, праздников и ритуалов. Советская власть формировала новый пантеон героев, включая обожествление политических вождей. Важной идеологической задачей пропаганды считалось умение создать образ врага и мобилизовать усилия общества на борьбу с новыми и новыми врагами.
Тюремные Соловки являлись «кузницей кадров» и «школой передового опыта» для будущих концлагерей двадцатого столетия. Лозунг «Через труд — к освобождению» впервые появился не в Освенциме, а на Никольских воротах Соловецкого кремля. Приоритет в создании газовых камер для убийства людей вполне мог бы принадлежать Советской стране. На Соловках уже были созданы запасы отравляющего вещества хлорпикрина, но доктор Николай Жилов, из лагерной санчасти, на свой страх и риск уничтожил этот газ, он якобы израсходовал его для дезинфекции одежды каторжан в вошебойках во время эпидемии тифа в 1929 году.
Большевики сделали все, чтобы превратить понятие «Соловки» в слово-пугало, в символ государственного беспредела. Когда сотрудники ГПУ расстреливали людей во внесудебном порядке где-нибудь в Сибири, то родственникам убитых устно сообщали: «Отправлен на Соловки».
История лагерей вновь подтвердила монастырскую присказку «Сегодня в Соловках — завтра в России». Не случайно кто-то из разжалованных правоверных ленинцев перед смертью постиг опережающий смысл явлений, происходящих на Соловецком архипелаге. Он, прячась под нарами, нацарапал почти на уровне пола предупреждение своим бывшим коллегам: «Товарищи!... Соловки — это школа, ведущая нас на путь к рецидиву и бандитизму!» Эту надпись в алтаре храма Вознесения на Секирной горе, конечно, замазали, но спустя годы краска осыпалась, текст проявился, а предсказание сбылось в масштабах страны.
Соловки, быстро истощив природные ресурсы архипелага — его древние леса, двинулись на континент, репродуцируя себя сетью филиалов на материке. Соловецкий кремль, как и во времена становления крепостничества, вновь превратился в столицу государства в государстве. Это государство имело свою армию и флот, свой суд, свои денежные знаки, свою почтовую службу, свою прессу и цензуру. Продукция лагерных предприятий, отправляемая на материк, именовалась «соловецким экспортом».
При Сталине контингент узников значительно расширился, включив в себя новые социальные слои населения. Заключенных перевели на самоокупаемость и ввели «шкалу питания». «Ударников», перевыполнявших нормы, одаривали грамотой и премиальными картофельными пирожками. Портреты героев принудительного труда вывешивали на Доске почета. Сталин на заседании Политбюро даже предложил награждать зэков орденами, но не выпуская их из лагеря, «чтобы на свободе они опять не испортились».
Арестанты, не способные к тяжелому физическому труду, оказались обреченными на смерть от истощения. Лагерные библиотеки и театры, «камерные оркестры» и «шах-матные» (так!) турниры исчезли достаточно быстро. Борьба за физическое выживание поглотила фиговые листочки культуры. Исправительные учреждения на деле оказались истребительными. Известен ответ наркома Ежова на вопрос начальника Оренбургского УНКВД Успенского, что делать с пожилыми заключенными: «Расстреливать».
Агенты ГПУ выискивали по городам и весям мастеров своего дела, арестовывали их по спровоцированным обвинениям и заставляли даром работать на лагерных предприятиях. Технологию чекистского подбора кадров для нужд ОГПУ описал В.В. Чернавин в книге «Записки вредителя». При недовольстве администрации работой спецов-зэков их показательно уничтожали «за вредительство», а на воле отлавливались новые жертвы, как всегда, из числа лучших специалистов. Профессор Иван Озеров, крупнейший экономист, считал на складе ножки для табуреток. Директор Русского музея Николай Сычев — организовывал лагерный музей. Профессора-генетики — ухаживали за животными в лагерном крольчатнике. Инженеры трудились в соловецком проектно-сметном бюро — прообразе будущих «шарашек».
По чекистскому набору попал в лагеря талантливый геолог Николай Кольцов, арестованный в 1931 году якобы за антисоветскую агитацию. В зоне он руководил изысканиями при строительстве Молотовска (Северодвинска). В 1936 году Кольцов, занимаясь поиском соляных источников, произвел анализ вулканических пород из глубоких шурфов и высказал предположение о наличии алмазов на юго-востоке Беломорья. Николай Федорович, опередивший своих коллег на сорок лет, погиб в 1939 году. Еще раньше палачи расстреляли другого соловчанина — гениального инженера Леонида Курчевского, автора идеи использования приливно-отливных течений для получения электроэнергии.
Самым массовым промыслом лагерей ОГПУ оказалась продажа леса за границу. Лозунг тех лет — «Сосна пахнет валютой!» Используя принудительный труд соловецких заключенных, Советский Союз стремился вытеснить Норвегию, Швецию и другие страны с мирового рынка пиломатериалов за счет крайне низких, демпинговых, цен на свою продукцию. Эксплуатация рабсилы на лесозаготовках была беспрецедентной.
Справки из слоновской папки 1928 года в архиве МВД Республики Карелия:
— «128 заключенных оставлены на Красной Горке на ночь в лесу по причине невыполнения урока», — сообщает начальству младший надзиратель С.П. Поваров;
— «В партии 46 человек, прибывшей из командировки Параново, 75% оказались с отмороженными конечностями», — докладывает врач Л.Н. Вольская;
— «Разутых и раздетых на лесозаготовках больше половины», — жалуется заведующий околотком Разнаволока;
— «Заключенные болеют, так как вынуждены работать на снегу в лаптях», — оправдывается лекпом командировки Идель;
— «Смерть наступила от прогрессивной анемии в условиях холода» — таких коротких типовых актов сотни.
Впервые «Адовыми островами» в 1925 году назвал Соловки несентиментальный герой Первой и Второй мировых войн Созерко Мальсагов. Он, уже после побега из соловецкого ада, воевал с фашистами на территории Польши в 1939-м, попал в плен, бежал из фашистского лагеря. За Мальсаговым охотились и НКВД, и гестапо, а он уже сражался во французском Сопротивлении. Мальсагов первым привлек внимание мира к ужасному положению женщин, оказавшихся в Соловецких лагерях.
«Не дели работу на мужскую и женскую — у нас общее дело — строительство социализма!» — было написанно на воротах женского барака. Но участь женщин, оказавшихся за колючей проволокой, была многократно тяжелее доли мужчин — в первую очередь из-за унижений, связанных с беспредельной властью мужланов-начальников.
Еще более беззащитную часть населения лагерей составляли подростки. В 1929 году часть детей, разбросанных по архипелагу, согнали в детское отделение лагеря, в так называемую Трудколонию, устроенную для показа Максиму Горькому накануне его вояжа на остров. Писателю колония понравилась, он не заметил, что ели, окружавшие бараки, были вкопаны на скорую руку без корней, для блезира.
«3357 несовершеннолетних подростков, в большинстве своем — беспризорные дети, находящиеся на территории СЛОНа, не получая должной квалификации, разлагаются морально и физически взрослой частью заключенных — процветает использование их в качестве пассивных педерастов», — зафиксировано в акте, составленном комиссией под руководством секретаря Коллегии ОГПУ А.М. Шанина сразу после визита Горького.
Вехой мученических путей России назвал Соловки писатель Олег Волков. При нем чекисты сложили перед алтарем церкви на Секирной горе клумбу из побеленных известью камней в виде пятиконечной звезды, вписанной в круг. Палачи выводили обреченных на смерть узников из камер и ставили по пять человек у линии круга. Заплечных дел мастера стреляли через пентаграмму от стены алтаря храма Вознесения. В казнях должны были участвовать (хотя и не всегда одновременно) все сотрудники лагерного аппарата, усвоившие порядок, гласивший, по словам лагерного начальника Игоря Курилки: «Кто не убивает, того убивают самого».
Тела убитых закапывали вдоль юго-западного склона Секирной горы, где рыть ямы не мешали корни деревьев, в заброшенном ягодном монастырском саду. В соответствии с распоряжением Наркомата юстиции «О порядке расстрелов» тела предавали земле «без всякого ритуала, с тем чтобы не оставалось следов могилы».
Другая известная вершина Соловков, по пророческому видению названная монахами Голгофой, оправдала свое имя в полной мере. На ней узников не расстреливали, там заключенные сами покидали мир «от тяжелых условий жизни», как зачастую указывалась причина смерти в «карточках личного учета». Вещи и золотые зубные коронки погибших становились добычей охраны. «Акт проверки деятельности администрации лагерной командировки Голгофа в 1929 году», составленный комиссией ОГПУ, гласит: «Большие могилы, в которых помещалось до 800 трупов, были переполнены таковыми доверху и оставались открытыми. Вышеуказанные могилы расположены на видном месте, на противоположной горе, через овраг от основных корпусов размещения заключенных».
В 1937— 1938 годах по разнарядке из Москвы были расстреляны 1800 заключенных. Палачи заводили узников в помещение, оглушали их ударом березовой палицы по голове, раздевали и связывали проволокой. Затем людей везли к ямам, выкладывали по пять тел в ряд, убивали выстрелами в голову, а помощники в это время подтаскивали к ямам следующих.
Так убиты философ и ученый П.А. Флоренский, реставратор А.И. Анисимов, изобретатель Л.В. Курчевский, адвокат А.В. Бобрищев-Пушкин, удмуртский просветитель К.П. Герд, идеолог панисламизма И.А. Фирдекс, цыганский король Г.П. Станеско, сестра милосердия Л.А. Соколова-Миллер, академик С.Л. Рудницкий, «служители культа» Ш.Г. Батманишвили, П.И. Вейгель, Д.Г. Воскресенский, С.И. Эроян, профессора П.П. Казаринов, П.И. Кикобидзе, Х.И. Гарбер, С.Ф. Васильев, Р.Н. Литвинов, исследователь В.М.Чеховский, детский врач Г.А. Тюрк, студент-юрист Г.Д. Марченко. Сотни имен. Ум, честь и совесть России, да и не только России.
Расстрельные приговоры приводила в исполнение бригада во главе с палачом, имевшим двадцатилетний стаж работы. Он лично убивал осенью 1937 года ежедневно от 180 до 265 соловецких заключенных. Имя его известно — капитан НКВД Михаил Матвеев — «образование низшее, участник штурма Зимнего дворца». За выполнение соловецкой спецоперации М.Р. Матвеев был награжден ценным подарком и серебряным нагрудным знаком «Почетный работник ВЧК-ОГПУ».
— Награда «Почетный работник ВЧК-ОГПУ» есть знак круговой поруки всех, носящих его, — провозгласил глава чекистского ведомства Генрих Ягода еще до того, как водоворот Большого террора утянул и самого Ягоду, и ленинградскую бригаду палачей, и помогавших им местных чекистов.
В 1937 году череда преображений завершилась реорганизацией Соловецких лагерей в образцовую Соловецкую тюрьму с отделениями в Кремле, в Савватиево и на Муксалме. Коридорная система монашеских корпусов XIX века такому преобразованию весьма способствовала — значительных переделок не потребовалось. Тюрьма не входила в систему ГУЛАГа и официально не носила звонкой аббревиатуры СТОН, то есть Соловецкая тюрьма особого назначения, хотя отозвалась стоном в памяти узников, которым удалось ее пережить. Тюрьма отличалась чрезвычайно немилосердным внутренним распорядком, тяжелейшим для заключенных и для надзирателей.
Академик Александр Баев вспоминал, что Соловецкая тюрьма превосходила по своей бессмысленной азиатской жестокости все, что ему приходилось видеть за восемнадцать лет скитания по лагерям и тюрьмам. Абсолютная секретность. Вместо имен у узников — номера. Контроль — ежеминутно. Свет — постоянно. Руки и лицо должны быть на виду у надзирателя даже ночью, даже в туалете. По камере перемещаться беззвучно. К окну не подходить. Во время прогулки смотреть на пятки впереди идущего, кашлять нельзя, голову поднимать запрещено! Писем и фотографий в камере иметь нельзя. Письма или заявления узникам разрешалось писать по особому расписанию, вместо ручки давался только карандашный грифель, оправу для которого зэки научились лепить из хлебного мякиша. За любые нарушения распорядка дня следовало помещение зэка в холодный карцер. Два карцерных срока обычно заканчивались смертью.
Соловецкая тюрьма считалась вершиной советской пенитенциарной системы, но оказалась ее тупиком, нежизнеспособным мутантом. История тюрьмы оборвалась в одночасье. Новое трехэтажное здание — единственное капитальное сооружение, построенное во времена особого назначения, — так и осталось незаселенным. В лагерях, устроенных по инициативе Г. Орджоникидзе для освоения богатств Норильского медно-никелевого месторождения, потребовались бесплатные рабочие руки. «Учитывая колоссальный опыт ОГПУ в осуществлении строительства в крайне тяжелых условиях за полярным кругом», соловецких зэков срочно вывезли в Сибирь. Поход каравана с каторжанами длился две недели. Тела людей, не вынесших тягот дороги, охрана выбрасывала через борта на лед.
Семь десятилетий назад Соловки перестали называться тюрьмой. Материальных свидетельств средневековья двадцатого века на островах почти не осталось. Строения, хранившие сотни надписей, оставленных узниками, разобраны краснофлотцами на дрова. Архив тюрьмы скрыт неизвестно где. Реставраторы, восстанавливая памятники архитектуры, уничтожали лагерные наслоения, чуждые древней архитектуре. Монастырь в постсоветское время перестраивал здания под себя, не думая о сохранении чуждой ему истории.
Страна не покаялась в преступлениях, творившихся на ее земле ее сынами. Исконный смысл покаяния не в слезах, не в устройстве стометровой статуи Христа на Секирной горе, не в разбивании лбов, не в количестве крестов. В новозаветном греческом языке, употребляемом в церковном обиходе, покаяние обозначается понятием metanoia, что в дословном переводе соответствует слову «умоперемена», то есть перемена взглядов, переосмысление пройденного пути.
В стране, где не дана моральная оценка преступлений Сталина, где культивируется гордость великим советским прошлым, увы, не принято вспоминать о великой трагедии XX столетия. В Архангельске осенью 2009-го наследники чекистского ведомства изъяли при обыске у профессора Михаила Супруна рукопись его книги о Соловецких лагерях. Заместитель директора Соловецкого государственного музея-заповедника, который отвечает за экспозицию, посвященную истории лагерей особого назначения, убежден в том, что соловецкие лагеря были гениальной формой защиты государства от всяких диссидентов. Позицию этого поклонника генерала Макашова, видимо, разделяют и хозяева монастырской лавки на Соловках. Подборка книг об истории в лавке Соловецкого монастыря говорит сама за себя — паломникам и туристам предлагаются книги, восхваляющие Сталина.
Соловки — от слова «соль». Солона Россия от слез, пролитых жертвами Соловков. На островах и в их филиалах оставили свою жизнь или часть жизни около миллиона человек.
Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН) , один из первых в мире концентрационных лагерейРеорганизация и закрытие лагеря
Быт соловецких заключенных ярко описан в романе Захара Прилепина "Обитель".
Узники Соловецкого лагеря
В нижеследующем списке мы пытаемся собрать имена соловецких заключенных, отбывавших наказание по церковным делам. Этот список не претендует на полноту, он будет пополняться постепенно, по мере поступления материала. Даты в скобках - прибытие в лагерь (если не указано иное) и убытие (или кончина). Список упорядочен по последней дате.
- Феодор Поликарпов (1920 - 1921), освобождён
- Григорий (Козырев) , еп. Петропавловский (март - октябрь 1924), освобожден досрочно
- Софроний (Арефьев) , обновл. еп. (1923 - 1924), освобожден
- Александр (Толстопятов) , иером. (26 сентября 1924 - 18 июня 1925), досрочно освобожден, отправлен в ссылку
- мц. Анна Лыкошина (октябрь 1924 - 11 октября 1925), умерла в лагере
- Арсений (Смоленец) , еп. Ростовский (1923 - 1925), освобожден
- Киприан (Комаровский) , еп. (1923 - 1925), сослан во Владивосток
- сщмч. Константин Богословский , прот. (30 марта 1923 - 1925), освобожден
- Владимир Волагурин , свящ. (30 марта 1923 - не ранее 1925), дальнейшая судьба неизвестна
- Гавриил (Абалымов) , еп. (16 мая 1923 - май 1926), освобожден
- Митрофан (Гринёв) , еп. Аксайский (июнь 1923 - июнь 1926), выслан в Алатырь
- сщмч. Захария (Лобов) , еп. Аксайский (26 сентября 1924 - 3 сентября 1926), отправлен в ссылку в Краснококшайск (Йошкар-Ола)
- Николай Либин , прот. (26 сентября 1924 - сентябрь 1926), освобожден
- Питирим (Крылов) , игум. (14 декабря 1923 - 19 ноября 1926), переведен на спецпоселение
- Павел Диев , прот. (22 февраля 1924 - 3 декабря 1926), сослан в Усть-Сысольск (Сыктывкар, Коми)
- сщмч. Иоанн Павловский , свящ. (21 мая 1921 - 1926 )
- сщмч. Арсений Троицкий , прот. (16 мая 1923 - 1926), освобожден
- сщмч. Игнатий (Садковский) , еп. Белевский (14 сентября 1923 - 1926), освобожден
- Петр (Соколов) , еп. Вольский (1923 - 1926), освобождён
- Серафим (Шамшев) , иером. (1923 - 1926), сослан на Урал
- Сергий Городцов , прот. (1924 - 1926), отправлен в ссылку
- мч. Стефан Наливайко (26 октября 1923 - 1926), выслан в Казахстан
- Никон (Пурлевский) , еп. Белгородский (27 мая 1925 - 27 июля 1927), освобождён и сослан в Сибирь
- сщмч. Александр Сахаров , прот. (22 октября 1924 - 7 августа 1927), умер в лагере
- Мануил (Лемешевский) , еп. Лужский (3 февраля 1924 - 16 сентября 1927), освобожден
- Василий (Беляев) , еп. Спас-Клепиковский (1926 - 1927), освобожден
- сщмч. Евгений (Зернов) , архиеп. (1924 - 1927), отправлен в ссылку
- мч. Иоанн Попов , проф. МДА (1925 - 1927), отправлен в ссылку
- сщмч. Иоанн Стеблин-Каменский , прот. (26 сентября 1924 - 1927), освобожден
- Серафим (Мещеряков) , митр. Ставропольский (25 сентября 1925 - 1927), освобождён
- сщмч. Сергий Знаменский , прот. (1926 - 1927), освобожден
- Софроний (Старков) , еп. (1923 - 1927), сослан в Сибирь
- Тарасий (Ливанов) (1924 - 1927/28), освобожден
- прмч. Анатолий (Серафим) Тьевар (19 июня 1925 - январь 1928)
- прмч. Иннокентий (Беда) , архим. (17 декабря 1926 - 6 января 1928), умер в лагере
- сщмч. Амфилохий (Скворцов) , еп. Красноярский (1926 - апрель 1928), освобожден
- Глеб (Покровский) , архиеп. Пермский (26 марта 1926 - 24 августа 1928), освобожден с ограничениями в выборе места проживания
- сщмч. Василий (Зеленцов) , еп. Прилукский (24 сентября 1926 - 22 октября 1928), досрочно освобожден с высылкой в Сибирь
- Амвросий (Полянский) , еп. Каменец-Подольский (21 мая 1926 - 30 ноября 1928), отправлен в ссылку
- сщмч. Прокопий (Титов) , еп. Херсонский (26 мая 1926 - декабрь 1928), выслан на Урал
- сщмч. Иувеналий (Масловский) , архиеп. Курский (1924 - 1928), освобожден
- Василий Гундяев (1923 - не позднее 1928), освобожден
- сщмч. Иннокентий (Тихонов) , еп. Ладожский (1925 - ок. 1928), выслан в Вологду
- сщмч. Петр (Зверев) , архиеп. Воронежский (весна 1927 - 7 февраля 1929), умер в лагерной больнице
- Корнилий (Соболев) , архиеп Свердловский (май 1927 - ?), затем отправлен в ссылку
- Феодосий (Алмазов) , архим. (17 июля 1927 - 6 июля 1929), освобождён и выслан в Нарымский край
- сщмч. Иларион (Троицкий) , архиеп. Верейский (январь 1924 - 14 октября 1929), выслан в Казахстан
- Борис (Шипулин) , архиеп. Тульский (9 марта 1928 - 24 октября 1929), досрочно освобожден с высылкой в Вологодскую губ.
- сщмч. Антоний (Панкеев) , еп. Мариупольский (1926 - 1929), отправлен в ссылку
- исп. Петр Чельцов , прот. (19 июня 1927 - 1929), освобожден
- сщмч. Иоасаф (Жевахов) , еп. Дмитриевский (16 сентября 1926 - конец 1929), выслан в Нарымский край
- Владимир Хлынов , прот. (1920-е), освобожден
- сщмч. Николай Восторгов , свящ. (декабрь 1929 - 1 февраля 1930), умер в лагере
- сщмч. Василий Измайлов , прот. (26 августа 1927 - 22 февраля 1930), умер в лагере
- сщмч. Алексий (Буй) , еп. Козловский (17 мая 1929 - февраль 1930), этапирован в Воронеж
- сщмч. Иоанн Стеблин-Каменский , прот., 2-й раз (16 августа 1929 - 23 апреля 1930), арестован в лагере, этапирован в Воронеж и расстрелян
- присп. Агапит (Таубе) , мон. (март 1928 - 23 мая 1930), выслан в Северный край на три года
- присп. Никон (Беляев) , иером. (март 1928 - 23 мая 1930), выслан в Северный край на три года
- сщмч. Серафим (Самойлович) , архиеп. Угличский (1929 - осень 1930), переведен в Белбалтлаг
- мч. Леонид Сальков (1927 - 1930), выслан в Междуреченский район Вологодской обл.
- мч. Владимир Правдолюбов (8 августа 1929 - ок. 1930), отправлен в ссылку в Вельск
- Сергий Конев , прот. (5 декабря 1927 - ок. 1930), освобожден
- сщмч. Николай Симо , прот. (16 марта 1931), арестован в лагере сразу после прибытия и этапирован в Ленинград
- сщмч. Владимир Введенский , свящ. (30 марта 1930 - 3 апреля 1931 года), умер в стационаре Голгофо-Распятского скита
- сщмч. Герман (Ряшенцев) , еп. Вязниковский (январь 1930 - 10 апреля 1931), дальнейший срок заключения был заменён ссылкой
- сщмч. Виктор (Островидов) , еп. Глазовский (июль 1928 - 10 апреля 1931), сослан в Северный край
- Авенир Обновленский , (8 октября 1929 - май 1931), выслан в Усть-Цильму
- сщмч. Сергий Голощапов (20 ноября 1929 - лето 1931), отправлен в ссылку
- исп. Николай Лебедев , свящ. (3 ноября 1929 - 9 августа 1931), сослан в Мезень
- присп. Александр (Орудов) , игум. (30 октября 1928
Соловецкие лагерь и тюрьма
В мае 1920 года монастырь был закрыт, и вскоре на Соловках были созданы две организации: лагерь принудительных работ для заключения военнопленных Гражданской войны и лиц, осужденных на принудительные работы, и совхоз «Соловки». На момент закрытия монастыря в нем проживали 571 человек (246 монахов, 154 послушника и 171 трудник). Часть из них покинули острова, но почти половина остались, и они стали работать вольнонаемными в совхозе.
После 1917 года новые власти стали рассматривать богатый Соловецкий монастырь как источник материальных ценностей, многочисленные комиссии беспощадно разоряли его. Одна только Комиссия помощи голодающим в 1922 году вывезла 84 с лишним пуда серебра, почти 10 фунтов золота, 1988 драгоценных камней. При этом варварски обдирались оклады с икон, выковыривались из митр и облачений драгоценные камни. К счастью, благодаря сотрудникам Наркомпроса Н. Н. Померанцеву, П. Д. Барановскому, Б. Н. Моласу, А. В. Лядову, удалось вывезти в центральные музеи многие бесценные памятники из монастырской ризницы.
В конце мая 1923 года на территории монастыря произошел очень сильный пожар, который продолжался три дня и нанес непоправимый ущерб многим древним сооружениям монастыря.
В начале лета 1923 года Соловецкие острова были переданы ОГПУ, и здесь организовали Соловецкий лагерь принудительных работ особого назначения (СЛОН). Лагерю были переданы почти все постройки и угодья монастыря, было принято решение «признать необходимым ликвидацию всех находящихся в Соловецком монастыре церквей, считать возможным использование церковных зданий для жилья, считаясь с остротой жилищного положения на острове».
7 июня 1923 года на Соловки прибыла первая партия заключенных. Вначале все заключенные мужчины содержались на территории монастыря, а женщины - в деревянной Архангельской гостинице, но очень скоро лагерем были заняты все монастырские скиты, пустыни и тони. А уже через два года лагерь «выплеснулся» на материк и к концу 20-х годов занял огромные пространства Кольского полуострова и Карелии, а сами Соловки стали лишь одним из 12 отделений этого лагеря, игравшего заметную роль в системе ГУЛАГ.
За время существования лагерь претерпел несколько реорганизаций. С 1934 года Соловки стали VIII отделением Беломорско-Балтийского канала, а в 1937 году реорганизованы в Соловецкую тюрьму ГУГБ НКВД, которая была закрыта в самом конце 1939 года.
За 16 лет существования на Соловках лагеря и тюрьмы через острова прошли десятки тысяч заключенных, среди которых представители известных дворянских фамилий и интеллигенции, крупные ученые самых разных отраслей знаний, военные, крестьяне, писатели, художники, поэты. . В лагере они были примером истинного христианского милосердия, нестяжательства, доброты и душевного спокойствия. Даже в самых тяжелых условиях священники до конца старались исполнить свой пастырский долг, оказывая духовную и материальную помощь тем, кто находился рядом.
На сегодня нам известны имена более 80 митрополитов, архиепископов и епископов, более 400 иеромонахов и приходских священников - узников Соловков. Многие их них скончались на островах от болезней и голода или были расстреляны в Соловецкой тюрьме, другие погибли позднее. На Юбилейном Соборе 2000 года и позднее, около 60 из них были прославлены для общецерковного почитания в лике святых новомучеников и исповедников Российских. Среди них такие выдающиеся иерархи и деятели Русской Православной Церкви, как священномученики Евгений (Зернов), митрополит Горьковский († 1937), Иларион (Троицкий), архиепископ Верейский († 1929), Петр (Зверев), архиепископ Воронежский († 1929), Прокопий (Титов), архиепископ Одесский и Херсонский († 1937), Аркадий (Остальский), епископ Бежецкий († 1937), священноисповедник Афанасий (Сахаров), епископ Ковровский († 1962), мученик Иоанн Попов, профессор Московской духовной академии († 1938) и многие другие.
Климент (Капалин), митр. Свидетельство веры
Прошедший ХХ век хранит много интересных имен. История жизни Георгия Михайловича Осоргина, с одной стороны, похожа на миллионы судеб русских дворян, попавших в беспощадные жернова классовой борьбы на заре советской эпохи. С другой стороны, в ее лаконичных фактах раскрывается неизмеримая глубина верности, стойкости и подлинного благородства христианской души.
Жемалева Ю.П. Справедливость выше репрессий
Интервью с участницей конференции « » Юлией Петровной Жемалевой, руководителем пресс-службы ООО НПО «Союзнефтегазсервис», членом Российского Дворянского Собрания (г. Москва). В докладе «Судьбы участников Белого Движения на Дону на примере потомственного дворянина Ивана Васильевича Пантелеева» Юлия Петровна рассказала о своём прадеде, отбывавшем наказание в Соловецком лагере в 1927-1931 годах.
Голубева Н.В. Работа, водимая Духом
Интервью с участницей конференции «История страны в судьбах узников Соловецких лагерей» Натальей Викторовной Голубевой, автором литературно-музыкальной композиции «”Но всё в себя вмещает человек” (Концлагерь и искусство)», представителя культурно-просветительского фонда «Сретение», г. Северодвинск.
Мазырин А., свящ., д.и.н. «Слава Богу, есть люди, благодаря которым память о соловецкой трагедии жива»
Интервью с участником конференции « » кандидатом исторический наук, доктором церковной истории, профессором ПСТГУ иереем Александром Мазыриным.
Курбатова З. Интервью внучки академика Д. С. Лихачёва телеканалу «Правда Севера»
Зинаида Курбатова живёт в Москве, работает на федеральном телевизионном канале, занимается любимым делом - одним словом, у неё все хорошо. И, тем не менее, внучку академика Дмитрия Сергеевича Лихачёва как магнитом тянет в Архангельскую область.
Тольц В.С. В каждом человеке видеть лучшее
Летом на Соловках состоялась традиционная международная научно-практическая конференция «История страны в судьбах узников Соловецких лагерей». В этом году она была посвящена отмечаемому 28 ноября 110-летию со дня рождения одного из наиболее известных узников Соловецкого лагеря особого назначения Дмитрия Сергеевича Лихачева. Предлагаем интервью с внучкой академика Верой Сергеевной Тольц, славистом, профессором Манчестерского университета.
Сухановская Т. На Соловках создают музей Дмитрия Лихачева
Русский Север вновь возвращает России имя мировой величины. В одном из прошлых номеров «РГ» рассказывала о губернаторском проекте, в рамках которого в маленькой архангельской деревне был открыт первый музей нобелевского лауреата Иосифа Бродского. Не так давно принято решение создать на Соловках музей Дмитрия Лихачева: патриарх русской словесности был узником Соловецкого лагеря особого назначения с 1928 по 1932 год. Экспозиция о Лихачеве должна стать частью Соловецкого музея-заповедника. Идею поддержал министр культуры России Владимир Мединский.
Михайлова В. Жизненные правила протоиерея Анатолия Правдолюбова
16 февраля 2016 года исполняется 35 лет со дня кончины замечательного рязанца - протоиерея Анатолия Сергеевича Правдолюбова - духовного композитора, талантливого писателя, опытного духовника и проповедника, узника СЛОНа.