Бестужев Александр Александрович (псевдоним Марлинский), писатель и критик, родился 23.X(3.XI.1797 г. в г. Петербурге в знатной, но обедневшей дворянской семье.
Отец его, А. Ф. Бестужев, человек гуманных взглядов, широкого круга научных, философских и художественных интересов, стремился привить своим детям жажду знаний и чувства высокой гражданственности. Братья Бестужевы - Николай, Александр, Михаил и Петр - разносторонне образованные люди, участники декабристского движения.
Десяти лет Александр Александрович был отдан в Горный корпус, который, однако, не закончил.
В 1816 зачислен юнкером в драгунский полк и через год произведен в офицеры.
С 1818 Бестужев выступает в печати.
В 1820 его избирают членом Вольного общества любителей российской словесности. Здесь он сближается со многими передовыми людьми своего времени.
В 1823-25 Александр Александрович совместно с Рылеевым издает альманах «Полярная звезда», сыгравший огромную роль в пропаганде декабристских взглядов.
В 1824 Бестужев принят в Северное общество.
В 1825 выбран членом его Верховной думы. Как и многие члены Северного общества, Александр Александрович -сначала сторонник конституционной монархии, потом, занимает более радикальные позиции, высказываясь за республику. Бестужев - один из самых энергичных организаторов восстания 14 декабря 1825. Именно он вел агитацию в Московском полку, который, несмотря на опасения декабристов, первым вышел на Сенатскую площадь. После разгрома восстания он добровольно отдает себя в руки властей. В записке Бестужева «Об историческом ходе свободомыслия в России», поданной во время следствия на имя Николая I, содержится обоснование социально-экономических причин и задач дворянской революции. Бестужев был осужден по «первому разряду» виновности и приговорен к 20 годам каторжных работ, замененных ссылкой в Сибирь, а через несколько лет переводом в действующую Кавказскую армию.
С августа 1829 Александр Александрович служит на Кавказе. Будучи рядовым, он выказывал исключительную храбрость и воинское умение, но по личному повелению царя не представлялся к повышению.
Лишь в 1836 ему присвоен первый офицерский чин, который он, по собственным словам, «выстрадал и выбил штыком». Служба на Кавказе для Бестужева - цепь бесконечных придирок, преследований, унижений. На неоднократные его просьбы об отставке царь ответил приказом о переводе в Гагры.
Бестужев Александр Александрович погиб в бою за мыс Адлер.
Литературную деятельность Бестужев начал как поэт и критик. Его ранние стихи посвящены гражданским и эпикурейским мотивам («Подражание первой сатире Буало», «К Криницыну»). Известность писатель приобрел защитой романтизма в острополемических статьях о пьесах Катенина и Шаховского.
В 1821 под псевдонимом Марлинский (в местечке Марли, возле Петергофа, Бестужев жил, служа в Гвардии, откуда и его псевдоним выходят его исторические очерки «Поездка в Ревель». Еще во многом художественно несовершенные, они, однако, намечают главные темы декабристской прозы. На историческом материале Прибалтики Бестужевым написаны повести «Замок Нейгаузен» (1824),
«Ревельский турнир» (1825),
Развенчивая средневековое рыцарство, Александр Александрович ставит, по сути дела, актуальные политические вопросы борьбы с русским феодально-деспотическим строем. Повести Бестужева на темы русской истории - «Роман и Ольга» (1823),
«Изменник» (1825),
«Гедеон» (1838-39),
«Листок из дневника гвардейского офицера» (1823), служили гражданско-патриотическому воспитанию современного поколения, подготовке его к борьбе за свободу. Особенным вниманием Бестужева пользуется история древнего Новгорода и Пскова. В их облике он видит прообраз вольного государства, свободно управляемого выборными представителями народа.
В 1824 - 25 Бестужев (совместно с Рылеевым) пишет агитационно-сатирические песни. В лучших из них -
«Вдоль Фонтанки-реки»,
«Ах, тошно мне»,
«Уж как шел кузнец» - в полную силу звучит голос пробудившегося к революционной борьбе передового человека той поры. Предназначенные непосредственно для целей политической борьбы, они являлись своего рода поэтическими прокламациями, призывающими к революционным действиям. О верности Александра Александровича лучшим идеалам декабризма и после 1825 ясно говорит неоконченная повесть в стихах «Андрей, князь Переяславский», над которой он работал в 1826-27 во время одиночного заключения в финляндской крепости «Форт Слава».
С 1827-29 находясь на поселении в Якутске Александр Александрович не оставляет надежды на продолжение литературной деятельности. Там он пишет цикл этнографических очерков:
(«Из рассказов о Сибири»,
«Сибирские нравы»,
«Письмо к доктору Эрману»)
и лирические стихи, в которых громко звучат мотивы декабристской поэзии каторги и ссылки:
(«Шебутуй», 1831;
«Тост», 1829;
«Сон», 1838;
«Часы», 1830, и другие).
Условия творчества в конце 20-х и в 30-е гг. были для ссыльного декабриста Бестужева невероятно тяжелыми. Но именно в это время он создает лучшие повести, принесшие ему славу. Расширяя тематику своей прозы, Александр Александрович Бестужев пишет повести и рассказы из светской жизни: «Испытание» (1830),
«Вечер на Кавказских водах в 1824 году» (1830),
«Страшное гадание» (1831),
«Фрегат «Надежда» (1833).
Эгоистическому свету с его мертвящей пустотой, ложью и лицемерием в отношениях между людьми писатель противопоставляет человека возвышенно-гражданских и гуманистических убеждений, «энтузиаста всего высокого и благородного». В силу обстоятельств Бестужев не мог с достаточной отчетливостью и широтой раскрыть стремления своего положительного героя, касаться острых социальных тем. Однако он оказывал на читателей 30-х гг. благотворное воздействие, вселяя бодрость и оптимизм, помогая душевно противостоять наступлению реакции.
Важное место в творчестве Бестужева 30-х гг. занимают повести и рассказы о военной жизни:
«Подвиг Овечкина и Щербины за Кавказом» (1825)
«Лейтенант Белозор» (1831),
«Будочник-оратор» (1832),
«Письма из Дагестана» (1834).
Долгие годы солдатской жизни писателя, несомненно, вели к развитию демократических тенденций в его творчестве, которые заметны в повести «Мореход Никитин» (1834), где рассказано об архангельских мореходах - рыбаках, захвативших военное судно англичан в 1810.
Кавказская тематика объединяет повести -
«Аммалат-бек» (1832),
«Красное покрывало» (1832),
«Рассказ офицера, бывшего в плену у горцев» (1834),
«Мулла - Нур» (1836) и ряд других Бестужев выступает в них как знаток истории нравов и обычаев, культуры Кавказа. Он изучает азербайджанский язык, сближается в Дербенте и Тифлисе с передовыми деятелями кавказских народов - А. К. Бакихановым и М. Ф. Ахундовым, поэму которого «На смерть Пушкина» переводит на русский язык. В оценке национальной борьбы народов Кавказа и политики России на Востоке Бестужев, несомненно, стоял в это время на прогрессивных позициях. Не разделяя шовинистической политики русского самодержавия, Бестужев понимал в то же время, что Россия несет Кавказу освобождение от турецко-персидской тирании и просвещение. Носителем этих взглядов писателя выступал полковник Верховский в повести «Аммалат-бек». Повесть заканчивается трагически. Верховский убит рукой Аммалата, которого он, любя как брата, хочет приобщить к культуре и просвещению. Драматическая напряженность повести романтически передает сложную противоречивость русско-кавказских отношений той эпохи.
Большой интерес представляет группа автобиографических произведений Бестужева А. А. 30-х гг.
Лучшее среди них - «Прощание с Каспием» (1834), своеобразная лирико-философская поэма в прозе. В ней - воспоминания о прошлом, горькое сознание непоправимой трагедии и клятва верности прежним высоким чувствам и идеалам, осветившим жизнь писателя.
Бестужев - один из самых ярких романтиков в русской литературе 20-30-х гг. Современников Бестужева увлекала страстность его героев, охваченных, как правило, кипением возвышенных чувств, гражданско-патриотическим пафосом. Патетике страстей в повестях Бестужева соответствуют острые, стремительно развертывающиеся, занимательные сюжеты, насыщенные остро драматичными и загадочными происшествиями, катастрофичными событиями, полные динамики внутренне контрастных положений. В основу поздних своих повестей писатель подчас брал жизненные случаи. Так, подзаголовок «Быль» имеют его кавказские повести «Аммалат-бек» и «Мулла-Нур», документальны события, описанные в повести об архангельском мореходе Савелии Никитине. Но и в них Бестужев А.А. остается романтиком. Его поэтическую фантазию привлекает обработка исключительных жизненных происшествий и трагических положений, в которых действуют характеры, редкие по необычной силе чувств и стремлений. Романтически приподнятый стиль повестей Александра Александровича находит выражение и в живописно расцвеченном слоге писателя. Нарядно - метафорический, экспрессивный слог Бестужева опирался на богатства русского национального языка, освоение которых в литературе Бестужев считал одной из больших и принципиально важных задач своего времени: «Я хочу и нахожу русский язык на все готовым и все выражающим. Если это моя вина, то и моя заслуга».
Значительны критические выступления Бестужева А. А. Лучшие статьи Бестужева 20-х гг. были напечатаны в «Полярной звезде»:
«Взгляд на старую и новую словесность в России» (1823),
«Взгляд на русскую словесность в течение 1823 года» (1824),
«Взгляд на русскую словесность в течение 1824 и в начале 1825 года» (1825).
В журнале «Московский телеграф» в 1833 опубликована итоговая в литературно-критической деятельности Бестужева статья «О романе Н. Полевого «Клятва при гробе господнем». Блестящей аргументацией и воинственностью отличаются выступления Александра Александровича Бестужева против косности классицизма, ниспровергая который он борется за романтическое искусство, связанное с передовым общественным движением. Многие из его определений романтического искусства были активно усвоены и развиты в деятельности Белинского. Будучи глубоким теоретиком, Бестужев в то же время являлся и острым полемистом. Ценность его критики и в живой, страстно-темпераментной, образно-яркой манере изложения. Историческая ограниченность Бестужева А.А. выразилась в неприятии реализма, несмотря на близость к нему многих принципов передового романтизма самого писателя. Острота и ожесточенность борьбы за реализм в конце 30-40-х гг. вызвали, однако, в справедливых выступлениях Белинского и необоснованные резкие оценки прозы Бестужева, которые во многом пересматриваются в наше время. Творчество Бестужева А.А - самобытная страница в истории русской литературы, органичная часть в ее прогрессивно-романтическом развитии, подготавливавшем реализм.
Бестужев Александр Александрович умер 7(19).VI.1837 г. в Адлере.
Известно, что декабрист, известный русский писатель Александр Бестужев-Марлинский провел несколько лет в ссылке в Дербенте. Как ему жилось в Дагестане? Об этом рассказывает Елена Тагирова.
В верхней части Дербента, недалеко от древних крепостных ворот Орта-капы, стоит каменный двухэтажный дом. Его архитектура так же незатейлива, как и у большинства построек. Единственное, что его отличает от старинных магальских домов – это окна, выходящие на улицу. В Дербенте, как и в других городах мусульманского Востока, обычно на улицу выходили глухие стены домов и заборов. Дом у Орта-капы составлял исключение.
К дому примыкает тесный, обнесенный каменной стеной, двор. Нижний этаж дома со слуховым окном служил загоном для скота, или складом домашнего скарба и снеди, верхний этаж был жилым. Туда ведет узкая, с высокими ступенями лестница, обмазанная глиной. Лестница так узка, что двоим не разойтись. Она выводит в маленький коридорчик с двумя дверями в смежные комнаты. Обе комнаты одинаково тесны, с низкими потолками, небольшими решетчатыми окнами. Одна комната – с тупым углом, двусветная. Из окна, обращенного к западу, видна громадина цитадели Нарын-Кала , грозно поднявшаяся над городом. Отсюда, если присмотреться, можно разглядеть выбоины на камнях – следы ядер и пуль. Из ругих окон открывается вид на магалы Дербента, на Джума-мечеть и на северную крепостную стену с «Воротами Вестника» (Джарчи-капы).
Сколько раз к этим окнам, открывающим вид на север, подходил и подолгу смотрел вдаль усталый, болезненно-бледный, с горящими глазами человек. Он был словно прикован к туманной дали, в которой пытался разглядеть очертания далекого Петербурга. Как хотелось вырваться из этих стен, освободиться от оков ссылки и вернуться туда, в Северную столицу, где еще недавно гремела его слава!
Но человек отходил от окна и садился писать. Писал письмо за письмом, рассказ за рассказом, книгу за книгой. Так проходили годы – в тоске и трудах. В этой убогой комнате были созданы замечательные произведения, восхищавшие и покорявшие русского читателя. Их автором был зачинатель русской романтической повести, декабрист, ближайший сподвижник Рылеева и друг Грибоедова – Александр Александрович Бестужев, прозванный в Дербенте Искендер-Беком.
Он родился в 1797 году в Петербурге, в замечательной семье, из которой четверо братьев стали декабристами. А начал литературную деятельность в 1818 году, когда ему было чуть больше 20 лет и когда он служил в чине прапорщика в лейб-гвардии в драгунском полку. Полк был расположен под Петергофом в Марли – отсюда и псевдоним «Марлинский», под которым Бестужев вскоре стал известен – сначала в критике, а потом и в литературе.
Во второй половине 1823 года Рылеев принял Бестужева в Северное тайное общество. В ту пору это уже блестящий адъютант герцога Вюртембергского, бывающий в большом петербургском свете.
В это же время он начинает вести подпольную работу. 14 декабря 1825 года в столице Российской империи произошло вооруженное восстание с целью свержения самодержавия.
Под командованием Бестужева был выведен на Сенатскую площадь Московский полк. После того, как восстание потерпело поражение, он сам явился на гауптвахту Зимнего дворца, и был арестован. В письме к Николаю I из Алексеевского равелина Бестужев с удивительной смелостью заявил, что если бы к декабристам присоединился Измайловский полк, он бы «принял команду и решился на попытку атаки, которой в голове… вертелся уже и план». По приговору суда Бестужев должен был отправиться на каторжные работы на 20 лет. Срок был сокращен затем до 15 лет. После вынесения приговора он был заключен в крепости в Финляндии, потом его отправили на поселение в Якутск и, наконец, по личному ходатайству перед царем, он был определен рядовым в Кавказский корпус. Наступил 1830 год. В это время Александр прибыл в Дербент.
Очень тяжело добирался он сюда. Вначале по Военно-Грузинской границе, а затем по побережью Каспийского моря, где ничто не говорило о близости населенных пунктов. На Кавказе разжалованные офицеры пользовались некоторыми льготами. Они могли находиться в обществе офицеров, при отличии в боях их награждали и создавали благоприятные условия. Однако положение Бестужева в Дербенте было совсем иным. Он перенес длинную вереницу унижений. Особенно он страдал от командира батальона Я.Васильева. Началось с того, что, узнав, кто перед ним, командир смачно выругался. Обычно за малейшую провинность солдата избивали палками, а так как Бестужев был солдатом, то, чтобы не быть наказанным, ему приходилось выполнять самые нелепые приказы Васильева. Это было очень обидно, ведь солдат в данном случае был гораздо умнее своего начальника.
За участие в обороне Дербента батальону, в котором служил Бестужев, были пожалованы два креста. Солдаты и ротные командиры определили: один крест – Бестужеву, но Васильев отложил награждение в долгий ящик, с казарменной откровенностью дав понять, что награды тому не видать. В дагестанской ссылке находился и брат Александра – Петр Бестужев. Всего 100 верст отделяло братьев, но видеться им категорически запрещалось. Петр Бестужев служил в Тарках, там он впоследствии сошел с ума. Александр держался ценою больших усилий. Своеобразной отдушиной для него стали литературные занятия.
Именно к дербентскому периоду относится бурное пробуждение творческой деятельности Бестужева. Штрафной солдат, больной и притесняемый, он создает все новые и новые произведения. Круг его тем необыкновенно широк и разнообразен. Он пишет повесть «Мореход Никитин», «Лейтенант Белозор». В Дербенте же создаются «светские повести» Бестужева «Испытание» и «Фрегат «Надежда», дописывается историческая повесть «Наезды». А в 1832 году, когда ссыльный декабрист томился в Дербенте, в России вышел сборник его произведений «Русские повести и рассказы», что явилось событием в литературной жизни. Издатель «Московского телеграфа» Н. Полевой писал о Бестужеве: «Можно сказать решительно, что из живущих ныне повествователей ни один не сравняется с ним в силе творчества… Теперь перед ним все на коленях».
Каково было его настроение в годы ссылки, как ему жилось, говорят его строки: «Брошен в климат, убийственный для здоровья, в общество, удушающее душу, я не нахожу в товарищах людей, которые бы могли понять мои мысли, не нахожу в азиатцах, кто бы разделял мои чувства. Все окружающее меня так дико или так ограниченно, что берет тоска и досада. Скорей добудешь огня, ударяя лед о камень, чем занимательность из здешнего быта». Достойно удивления: откуда писатель черпал духовные и физические силы, создавая свои произведения? «Бытие мое, бог знает, что такое, – смертью назвать грешно, а жизнью – совестно», – писал он своим братьям-декабристам.
Жизнь в Дербенте ничем не отличалась от сибирской каторги. Не случайно Дербент в то время называли «Кавказской Сибирью».
Но все же тяжесть казарменного быта скрашивали поездки по Дагестану. Бестужев много ездил по нашему краю. Будучи в Касумкенте и Курахе, он наблюдал природу южного Дагестана, видел покрытые вечными снегами вершины Базар-Дюзи и Шах-Дага, слышал рев бушующих рек Самура и Гюльгери-чая. Во время похода в Чиркей он был поражен угрюмостью скал Салатау и Гимринского хребта. Писатель бывал в кумыкских аулах: Буйнак, Тарки, Кафыр-Кумух, Чумескент, в аулах Табасарана. Ему удалось побывать в сердце гор – ауле Кумух. Тут, в Нагорном Дагестане, перед писателем одна за другой возникали картины суровой и величественной природы неведомого края. Они будили воображение и рождали образы. Возвратившись из той или иной поездки, он писал письма родным и знакомым. В письмах то и дело мелькали фразы: «Я слышал… воинственные песни аварцев и наблюдал нравы горцев», «…Я по целым часам прислушиваюсь к ропоту горных речек и любуюсь игрой света на свежей зелени и яркой белизне снегов», «О, люблю я горы!». Чтобы лучше познать быт горцев, он изучает азербайджанский и кумыкский языки, мечтает переодеться и уйти в аулы Табасарана или Аварии и пожить жизнью самих обитателей гор. День за днем он накапливает материалы по истории, этнографии Дагестана, записывает песни и сказания горцев.
Он писал: «Аварцы – народ свободный. Не знают и не терпят над собой никакой власти. Каждый аварец называет себя узденем, а если имеет есыря (пленного), то считает себя важным барином. Бедны, следственно, храбры до чрезвычайности; меткие стрелки из винтовок; славно действуют пешком; верхом отправляются только в набеги, и то весьма немногие. Лошади их мелки, но крепки невероятно. Верность аварского слова в горах обратилась в пословицу. Дома тихи, гостеприимны, радушны, не прячут ни жен, ни дочерей; за гостя готовы умереть и мстить до конца поколений. Месть для них – святыня, разбой – слава. Впрочем, нередко принуждены бывают к тому необходимостию».
Бестужев пользовался неограниченным доверием и уважением у горцев. «Все горцы от меня без ума», – писал он, вернувшись из поездки по южному Дагестану. В другом письме он сообщал: «Меня любят очень татары за то, что я не чуждаюсь их обычаев, говорю их языком». О любви дербентцев к писателю свидетельствовало много документов. Кавказский ссыльный Я. Костенецкий в своих воспоминаниях, опубликованных в журнале «Русская старина», писал: «Когда Бестужев покидал Дербент, все городское население провожало его и верхом и пешком верст за двадцать от города, до самой реки Самура, стреляя по пути из ружей, пуская ракеты, зажигая факелы; музыканты били в бубны и играли на своих инструментах, другие пели, плясали… и вообще вся толпа старалась всячески выразить свое расположение к своему любимому Искендер-Беку».
В 1832 году в Москве за подписью «Александр Марлинский» была напечатана его известная повесть «Аммалат-Бек». В предисловии автор говорил: «Описанное выше происшествие не выдумка. Имена и характеры лиц сохранены в точности». В повести даны яркие, характерные для Дагестана, пейзажи. Подробно и точно описаны Хунзах, Буйнакск, Дербент. Писатель хорошо знал историю Дербента. В «Аммалат-Беке», а затем в «Мулле-Нуре» он дал образное описание древнейшего города Кавказа. Хорошо переданы писателем в повести кумыкские народные празднества. Даны колоритные картины дагестанской природы. Показал людей с сильными страстями и сложными характерами. В повести много мест, которые рассказывают о взаимоотношениях горцев и русских. В ней нет и тени шовинизма: сочувственно относился к простым горцам, восторгался их храбростью и удалью, восхищался трудолюбием горцев.
«Аммалат-Бек» произвел в России глубокое впечатление. Им зачитывались. Композитор Афанасьев впоследствии написал оперу «Аммалат-Бек». Александр Дюма, путешествовавший по России, также горячо заинтересовался повестью и использовал ее сюжет для своего романа из дагестанской жизни «Селтанета». Вслед за «Аммалат-Беком» появилась другая его крупная повесть «Мулла-Нур». Герой повести Мулла-Нур, так же, как и Бек, историческое лицо. Этот необыкновенно смелый и отважный «разбойник» был современником автора и пользовался широкой известностью в южном Дагестане и Азербайджане. Он грабил богатых и раздавал свою добычу бедным. Бестужев таким его и изобразил – благородным и романтическим разбойником. В повести выведен и образ мужественного и честного юноши из Дербента Искендер-Бека. Нет сомнения, что писатель наделил его автобиографическими чертами.
В Дербенте в редкие часы отдыха Бестужев наблюдал уличные сценки, общался с жителями, рисовал, записывал, не доверяя цепкой памяти. Он уже владел кумыкским языком, понимал по-азербайджански, по-лезгински – в образованных семьях считался своим человеком. Знакомые знали, что в России его повести печатаются, что от них все в восхищении, что их ценит даже сам Пушкин. Казалось, что Александр вскоре будет освобожден от надзора, что его перестанут преследовать, он получит разрешение на въезд в Россию. Дела складывались хорошо еще и в другом отношении. Полюбил девушку, 19-летнюю Ольгу, дочь отставного унтер-офицера Нестерцова. Девушка отвечала взаимностью. В верхнем магале Бестужев снял две комнаты. Ольга приходила к нему, прибирала по дому, стирала и гладила солдатское белье. Оба были счастливы. Но в один из таких вечеров произошло несчастье.
В марте 1833 года из Дербента писатель отправил письмо брату Павлу, в котором писал: «Я держу всегда под изголовьем кинжал или пистолет… Не хотел бы без бою погибнуть в постели от руки разбойника. Надобно тебе сказать, что ко мне иногда ходила за шитьем белья девушка Ольга, дочь умершего унтер-офицера. Она пришла в мою квартиру 23 февраля, часу в восьмом… Она рассказывала мне много смешного: я громко хохотал. Она резвилась на кровати, то вскакивая, то прилегая на подушки, и вдруг кинулась на них правым плечом… в этот миг пистолет, лежавший между двух подушек… выстрелил и ранил ее в плечо, так, что пуля прошла внутрь груди. Я обомлел… Я кинулся к свечке… уронил… свечку, потом сбежал вниз… попросил позвать лекаря, известить дежурного по караулам… Больная рассказала все им, что описал я, очень подробно и потом повторила это разным особам: и матери со священником, наедине, и не однажды… она жила 50 часов… и умерла от излияния крови в легкие… Я почтил ее память приличными похоронами…».
Всем случившимся Бестужев был раздавлен. Предсмертные показания Ольги сняли с него обвинение. Однако случай этот дошел до Петербурга, и, конечно же, был не в его пользу.
Жизнь Бестужева была сложной, воззрения противоречивыми. Декабрист-вольнодумец, он порой высказывал покорность монарху; желая жизни, он искал смерти. Иногда его охватывало стремление выслужиться, получить офицерский чин и уйти в отставку, чтобы заняться русской словесностью. В 1834 году он был переведен в Ахалцих, а затем на черноморское побережье Кавказа. Тяжелые походы, сырой климат продолжали подтачивать здоровье писателя. «Ей богу, лучше пуля, чем жизнь, которую я веду», – писал он брату Павлу. Через три года, после отъезда из Дербента, он услышал о гибели Пушкина. 23 февраля 1837 года, в четвертую годовщину трагической гибели Ольги, он поднялся на гору святого Давида в Тифлисе, постоял на коленях у могилы А.С. Грибоедова и плакал по А.С. Пушкину.
7 июня 1837 года у мыса Адлер высадился десант, в котором командовал взводом Грузинского полка. Здесь его ранило. Он остался лежать в лесу под дубом. На другой день был обмен убитыми, но тело писателя не нашли. Это породило множество версий, догадок, предположений. Находились «очевидцы», рассказывающие самые невероятные «факты», вплоть до того, что будто писатель перешел на сторону Шамиля и служит советником у имама Дагестана… Бесспорно одно: Россия преждевременно потеряла еще одного достойного сына.
Личное делоАлександр Александрович Бестужев (псевдоним - Марлинский, 1797 - 1837) родился в Петербурге, в обедневшей дворянской семье. Его отец издавал вместе с Иваном Пниным просветительский «Санкт-Петербургский журнал» и сочинил «Опыт военного воспитания», в котором предложил программу воспитания юношей из дворянских семей.
До десяти лет Александр Бестужев рос и обучался дома. В 1806 году его отдали в Горный кадетский корпус, где он увлекся литературой. Не закончив курса, Александр в 1819 году поступил юнкером в лейб-гвардии драгунский полк и через год был произведен в офицеры.
С 1818 года публиковал переводы стихотворных и исторических сочинений и критические статьи. В 1818 - 1822 годах Бестужев выступает как литератор, близкий к карамзинистам и арзамасцам. В то время появляется его псевдоним Марлинский.
Во второй половине 1823 года вступил в Северное общество. Сдружился с Кондратием Рылеевым. Накануне восстания Рылеев и Бестужев жили в одном доме. С 1823 года начал издавать вместе с Рылеевым альманах «Полярная звезда».
После поражения восстания декабристов, не дожидаясь ареста, Бестужев явился вечером следующего дня на главную гауптвахту Зимнего дворца.
Был приговорен «по первому разряду» к смертной казни отсечением головы. Затем приговор был заменен каторжными работами сроком на двадцать лет с последующим поселением в ссылке. Впоследствии срок каторги был сокращен до пятнадцати лет. Отбыв год заключения в финляндской крепости «Форт Слава», Бестужев был отправлен в Якутск.
В феврале 1829 года Бестужеву позволили служить в армии рядовым, сначала в Тифлисе в 41-м егерском полку, потом через полгода - в Дербентском гарнизонном батальоне. В 1834 году его перевели в действующую часть. Отличался храбростью в войне с горцами. Неоднократно был представлен к наградам, дававшим право на производство в офицеры, но всякий раз император вычеркивал Бестужева из списков награждаемых. Лишь в 1836 году Бестужеву был присвоен офицерский чин, который он «выстрадал и выбил штыком». Однако в переходе на гражданскую службу ему было отказано. 7 июня 1837 года Александр Бестужев был убит в бою с черкесами при высадке десанта у мыса Адлер.
Чем знаменит
До заключения творчество Александра Бестужева, в основном, представляло собой гражданскую поэзию. В тюремном заключении, в Якутске и на Кавказе Бестужев уже обращается преимущественно к прозе.
С 1830 года в журналах Москвы и Петербурга выходят под псевдонимом его повести, военные рассказы и кавказские очерки. Так появились повести «Испытание» (1830), «Вечер на Кавказских водах в 1824 году» (1830), «Лейтенант Белозор» (1831), «Аммалат-Бек» (1832), «Мулла-Нур» (1836). Эти произведения принесли автору известность. «Всякая новая его повесть ожидалась с нетерпением, быстро переходила из рук в руки, зачитывалась до последнего листка; книжка журнала с его произведениями делалась общим достоянием, так что его повесть была самой надежной приманкой для подписчиков на журналы и для покупателей альманахов. Его сочинения раскупались нарасхват и что гораздо важнее - ими не только все зачитывались, - их заучивали наизусть. В 30-х годах Марлинского называли "Пушкиным прозы", гением первого разряда, не имеющим соперников в литературе», - сообщает энциклопедия Брокгауза и Евфрона.
Для повестей Бестужева-Марлинского характерны увлекательные, острые и захватывающие воображение сюжеты, а изображенный в них мир, что характерно для литературы эпохи романтизма, резко противостоит повседневной жизненной пошлости.
О чем надо знать
Александр Бестужев не только сам был сторонником республиканского строя и радикальным участником Северного общества, участником совещаний, где обсуждался план выступления, но также и вовлек в ряды заговорщиков Каховского, Якубовича, Одоевского и своих братьев Михаила и Павла. Совместно с Рылеевым сочинял по образцу солдатского фольклора.
В приговоре Александра Бестужева говорилось, что он «умышлял на цареубийство и истребление императорской фамилии, возбуждал к тому других, соглашался также и на лишение свободы императорской фамилии, участвовал в умысле бунта привлечением товарищей и сочинением возмутительных стихов и песен, лично действовал в мятеже и возбуждал к оному нижних чинов».
Находясь в Петропавловской крепости, Бестужев отправил императору послание, где говорил: «...признаюсь вашему величеству, что, если бы присоединился к нам Измайловский полк, я бы принял команду и решился на попытку атаки [Зимнего дворца]». Адресованное Николаю I сочинение известно под условным названием «Об историческом ходе свободомыслия в России». В нем Бестужев проследил развитие антимонархических идей и причины их появления в России. Он отметил, что вследствие вторжения Наполеона поднявшийся на борьбу «народ русский впервые ощутил свою силу», от этого последовало пробуждение «во всех сердцах чувства независимости, сперва политической, а впоследствии и народной». Затем были походы русской армии во Францию и сравнение порядков в этой стране и у себя дома. Отметил Бестужев и рост недовольства во всех слоях русского общества: среди крестьян, мещан, купечества, дворянства, в войсках.
Прямая речь
«Из вопроса, почему у нас много критики, необходимо следует другой: "отчего у нас нет гениев и мало талантов литературных?" Предслышу ответ многих, что от недостатка ободрения! Так, его нет, и слава богу! Ободрение может оперить только обыкновенные дарования: огонь очага требует хворосту и мехов, чтобы разгореться, - но когда молния просила людской помощи, чтобы вспыхнуть и реять в небе! Гомер, нищенствуя, пел свои бессмертные песни; Шекспир под лубочным навесом возвеличил трагедию; Мольер из платы смешил толпу; Торквато из сумасшедшего дома шагнул в Капитолий; даже Вольтер лучшую свою поэму написал углем на стенах Бастилии. Гении всех веков и народов, я вызываю вас! Я вижу в бледности изможденных гонением или недостатком лиц ваших - рассвет бессмертия! Скорбь есть зародыш мыслей, уединение - их горнило. Порох на воздухе дает только вспышки, но сжатый в железе, он рвется выстрелом и движет и рушит громады... и в этом отношении к свету мы находимся в самом благоприятном случае. Уважение или, по крайней мере, внимание к уму, которое ставило у нас богатство и породу на одну с ним доску, наконец, к радости сих последних исчезло. Богатство и связи безраздельно захватили все внимание толпы, - но тут в проигрыше, конечно, не таланты! Иногда корыстные ласки меценатов балуют перо автора; иногда недостает собственной решимости вырваться из бисерных сетей света, - но теперь свет с презрением отверг его дары или допускает в свой круг не иначе, как с условием носить на себе клеймо подобного, отрадного ему ничтожества; скрывать искру божества, как пятно, стыдиться доблести, как порока!! Уединение зовет его, душа просит природы; богатое нечерпанное лоно старины и мощного свежего языка перед ним расступается: вот стихия поэта, вот колыбель гения!»
А. Бестужев-Марлинский «Взгляд на русскую словесность в течение 1824 и начале 1825 года»
Вдоль Фонтанки-реки
Квартируют полки.
Квартируют полки
Всё гвардейские.
Их и учат, их и мучат,
Ни свет, ни заря,
Что ни свет, ни заря,
Для потехи царя!
Разве нет у них рук,
Чтоб избавиться от мук?
Разве нет штыков
На князьков-сопляков?
Разве нет свинца
На тирана-подлеца?
Да Семеновский полк
Покажет им толк.
Кому вынется, тому сбудется;
А кому сбудется, не минуется.
Из «Агитационных песен» Рылеева и Бестужева
«Что же может интересовать современного читателя в Марлинском? Кроме возрастающего желания познать все самые отдаленные явления русской классики, в Марлинском подкупает прямой, непосредственный пафос рыцарского служения истине, красоте, женщине, беззаветная преданность долгу, чести, доблесть, храбрость. Приключенческая основа его экстравагантных сюжетов захватывает нас так же, как и в "Трех мушкетерах" Дюма, демонстрирует всесилие человеческой воли, бескорыстия, честности. Кроме того, Марлинский в высшей степени морален; он воспитывает ненависть ко лжи, деспотизму, бесстрашие в борьбе с ними - и все это у него броско, сильно, непосредственно, несмотря на некоторую устарелость, несовершенство художественного воплощения. Он подкупает читателя жаром страсти, сокрушения сил тьмы и насилия во имя торжества светлых начал. Далекое прошлое - но оно представляет собой живую духовную ценность для нас».
В. И. Кулешов
8 фактов об Александре Бестужеве-Марлинском
- Псевдоним «Марлинский» возник благодаря названию дворцового строения Марли в Петергофе, рядом с которым стоял полк Александра Бестужева.
- В качестве псевдонима он также использовал инициалы А. М.
- Бестужев был влюблен в дочь генерал-лейтенанта Августина Бетанкура, адъютантом которого некоторое время служил после выхода из кадетского корпуса, но Бетанкур не согласился выдать свою дочь за небогатого молодого офицера.
- Александр Бестужев три раза стрелялся на дуэлях и был секундантом на дуэли Рылеева с князем Шаховским.
- Среди критических работ Бестужева есть остроумный фельетон, написанный от имени «Общества приспособления точных наук к словесности», где в частности говорится о планах «изобрести орудие, вроде астролябии, для измерения плоскостей русской словесности и неизмеримых ее пустырей, пустопорожних мест и тому подобного. Для опыта съемки должно подвести под тригонометрическую сетку по крайней мере один новый роман» или «найти химического противодействователя (reactif) для мгновенной осадки немногих капель мыслей, здравого смысла или остроты (буде оная случится) из любой модной поэмы, чтобы критик мог с точностью сказать, находится или нет достойное чтения в этой влаге, пресыщенной пустословием».
- В 1837 году, находясь в Тифлисе, Бестужев узнал о смерти Пушкина. Тогда он заказал священнику панихиду по двум убиенным «боляринам» Александрам: Грибоедову и Пушкину.
- Труп Бестужева не был обнаружен даже при обмене телами убитых, последовавшим на следующий день после боя. В результате появились слухи, что на самом деле он жив и скрывается.
- Первая строчка стихотворения Лермонтова «Парус» - «Белеет парус одинокий» - представляет собой цитату из неоконченной поэмы Марлинского «Андрей, князь Переяславский».
Русская литература XIX века
Александр Александрович Бестужев-Марлинский
Биография
Александр Александрович Бестужев (псевдоним Mарлинский; 23 октября (3 ноября) 1797, Санкт-Петербург - 7 (19) июня 1837, Адлер) - русский писатель, критик, публицист; декабрист.
Сын Александра Федосеевича Бестужева (1761-1810), издававшего вместе с И. П. Пниным в 1798 «Санктпетербургский журнал» и составившего «Опыт военного воспитания относительно благородного юношества». Воспитывался в Горном корпусе, затем был адъютантом главноуправляющих путями сообщения ген. Бетанкура и герцога Вюртембергского и, наконец, с чином штабс-капитана перешёл в лейб-гвардии драгунский полк.
За участие в заговоре декабристов 1825 был сослан в Якутск, а оттуда в 1829 переведён на Кавказ солдатом. Участвуя здесь во многих сражениях, он получил чин унтер-офицера и георгиевский крест, а затем был произведён и в прапорщики. Погиб в стычке с горцами, в лесу, на мысе Адлере; тело его не найдено.
Литературная деятельность.
На литературное поприще выступил в 1819 году с стихотворениями и небольшими рассказами, печатавшимися в «Сыне Отечества» и «Соревнователе просвещения», а в 1820 был избран в члены петербургского Общества любителей российской словесности. В 1821 напечатана отдельной книжкой его «Поездка в Ревель», а в 1823-1825 он вместе с К. Ф. Рылеевым, издавал альманах Полярная звезда.
Этот альманах - по своему времени весьма замечательное литературное явление - был встречен общим сочувствием; вокруг молодых, талантливых и любимых публикой редакторов соединились почти все передовые представители нашей тогдашней литературы, включая и Пушкина, который из Одессы и потом из псковской своей деревни поддерживал с Бестужевым оживлённую переписку по литературным вопросам и посылал ему свои стихи. В «Полярной звезде» Бестужев выступил не только как романист («Замок Нейгаузен», «Роман в семи письмах», «Ревельский турнир», «Изменник»), но и как литературный критик: его обзоры старой и современной изящной литературы и журналистики обратили на себя общее внимание и вызвали оживлённую полемику.
Литературная критика.
Это было время, когда в русской литературе, благодаря в особенности произведениям Пушкина, был поставлен ребром вопрос о форме и содержания художественного творчества - вопрос о так называемом «классицизме» и «романтизме». Все молодые и свежие литературные силы вслед за Пушкиным стали под знамя нового направления, которое окрестили названием «романтизма» и которое, в сущности, было практической проповедью свободы художественного вдохновения, независимости от признанных литературных авторитетов как в выборе содержания для поэтических произведений, так и в приёмах его обработки. Горячим и ревностным защитником этого направления явился и Бестужев.
Он резко и вместе с тем остроумно нападал на защитников старого псевдоклассицизма, доказывая, что век этого направления, как и создавшая его эпоха пудреных париков, миновали безвозвратно и что литературные староверы, продолжая загромождать словесность этой мертвечиной, только вредят и мешают свободному развитию дарований. Отрицание классических правил и приёмов, как ненужного старого хлама, и требование для поэтического творчества полной, ничем не стесняемой свободы - таковы были основные положения критики Бестужева. Идеальными типами поэтов-художников он ставил Шекспира, Шиллера, в особенности же Байрона и (впоследствии) Виктора Гюго. Не отличаясь глубиной взгляда, критические статьи Бестужева производили, однако же, сильное впечатление своей пылкостью, живостью и оригинальностью; они всегда вызывали более или менее оживлённый обмен мнений, всеми читались и обсуждались и, таким образом, будили в нашей литературе критическую мысль в то время, когда наша литературная критика была ещё, можно сказать, в зародыше. Белинский признал за этими статьями Бестужева «неотъемлемую и важную заслугу русской литературе и литературному образованию русского общества», прибавив к этому, что Б. «был первый, сказавший в нашей литературе много нового», так что критика второй половины 20-х годов была во многих отношениях только повторением литературных обозрений «Полярной звезды». Литературная деятельность периода ссылки. Декабрьские события 1825 г. на время прервали литературную деятельность Бестужева. Уже отпечатанные листы «Полярной звезды» на 1826 с его статьёй были уничтожены. Сам он сначала был отвезён в Шлиссельбургскую крепость, а затем сослан в Якутск. Здесь он ревностно изучал иностранные языки, а также знакомился с краем, нравами и обычаями местных жителей; это дало содержание нескольким этнографическим его статьям о Сибири. Здесь же им начата повесть в стихах под заглавием «Андрей, князь Переяславский», первая глава которой, без имени и согласия автора, напечатана в Санкт-Петербурге (1828). В следующем году Бестужев был переведён на Кавказ рядовым с правом выслуги. В первое время по приезде он постоянно участвовал в различных военных экспедициях и стычках с горцами, а к литературе получил возможность вернуться только в 1830. С этого года, сначала без имени, а потом - под псевдонимом Марлинского в журналах все чаще и чаще появляются его повести и рассказы («Испытание», «Наезды», «Лейтенант Белозор», «Страшное гадание», «Аммалат-бек», «Фрегат Надежда» и пр.), изданные в 1832 в 5-ти томах под заглавием «Русские повести и рассказы» (без имени автора). Вскоре понадобилось второе издание этих повестей (1835 с именем А. Марлинского); затем ежегодно выходили новые томы; в 1839 явилось третье издание, в 12-ти частях; в 1847 - четвёртое. Главнейшие повести М. перепечатаны в 1880-х гг. в «Дешёвой библиотеке» А. С. Суворина. Оценка современниками. Этими своими произведениями Бестужев-Марлинский в короткое время приобрёл себе огромную известность и популярность в русской читающей публике. Всякая новая его повесть ожидалась с нетерпением, быстро переходила из рук в руки, зачитывалась до последнего листка; книжка журнала с его произведениями делалась общим достоянием, так что его повесть была самой надёжной приманкой для подписчиков на журналы и для покупателей альманахов. Его сочинения раскупались нарасхват и, что гораздо важнее, - ими не только все зачитывались - их заучивали наизусть. В 30-х годах Марлинского называли «Пушкиным прозы», гением первого разряда, не имеющим соперников в литературе… Причина этого необыкновенного успеха заключалась в том, что Марлинский был первым русским романистом, который взялся за изображение жизни русского общества, выводил в своих повестях обыкновенных русских людей, давал описания русской природы и при этом, отличаясь большой изобретательностью на разного рода эффекты, выражался особенным, чрезвычайно цветистым языком, полным самых изысканных сравнений и риторических прикрас. Все эти свойства его произведений были в нашей тогдашней литературе совершенной новостью и производили впечатление тем более сильное, что русская публика, действительно, ничего лучшего ещё и не читала (повести Пушкина и Гоголя явились позже). Романтический стиль прозы Марлинского. В своих романах и повестях Марлинский явился настоящим «романтиком». В них мы видим стиль и приёмы, очень близко напоминающие немецкий Sturm und Drang 70-х годов прошлого столетия и «неистовую» французскую беллетристику школы В. Гюго (которым Марлинский всего больше увлекался). Как там, так и здесь - стремление рисовать натуры идеальные в добре и зле, чувства глубокие, страсти сильные и пылкие, для которых нет иного выражения, кроме самого патетического; как там, так и здесь - игра сравнениями и контрастами возвышенного и пошлого, благородного и тривиального; во имя презрения к классическим теориям и правилам - усиленная погоня за красивой, оригинальной фразой, за эффектом, за остроумием - словом, за тем, что на немецком языке эпохи Шиллера и Гёте называлось «гениальностью», а на языке поклонников и критиков Марлинского получило ироническое название «бестужевских капель». Герои Марлинского выражают свою душевную бурю блестящим, риторическим языком, в театрально-изысканной позе; в них «всё, о чём так любят болтать поэты, чем так легкомысленно играют женщины, в чём так стараются притворяться любовники, - кипит, как растопленная медь, над которой и самые пары, не находя истока, зажигаются пламенем… Пылкая, могучая страсть катится, как лава; она увлекает и жжёт все встречное; разрушаясь сама, разрушает в пепел препоны, и хоть на миг, но превращает в кипучий котёл даже холодное море»… «Природа, - говорит один из этих героев Марлинского, - наказала меня неистовыми страстями, которых не могли обуздать ни воспитание, ни навык; огненная кровь текла в жилах моих»… «Я готов, - говорит другой, - источить кровь по капле и истерзать сердце в лоскутки»… Оценка Белинского и упадок славы Бестужева. Белинский определил Марлинского как талант внешний, указав этим и на главную причину его быстрого возвышения и ещё более быстрого падения в литературе. В конце XIX века, в эпоху реализма и публицистического подхода к литературе, преобладало критическое отношене к прозе Марлинского. Словарь Брокгауза и Ефрона так оценивает его творчество: Совершенное пренебрежение к реальной житейской правде и её требованиям (которые в ту пору никому из писателей даже и не снились) и полная искусственность, сочиненность и замысла, и его выполнения. Марлинский первый выпустил в нашу литературу целую толпу аристократически-изящных «высших натур» - князей Лидиных, Греминых, Звездиных и им подобных, которые живут только райским блаженством любви или адскими муками ревности и ненависти, - людей, «чело» которых отмечено особой печатью сильной страсти. И ни в том, ни в другом, ни в десятом из этих эффектных героев в действительности нет ни капли настоящей крови, нет настоящей, реальной жизни, характера, типа. Все они - бледные и бесплотные призраки, созданные фантазией беллетриста-романтика и лишь снаружи прикрытые яркими блёстками вычурного слога. В самом деле, им зачитывались и восхищались только до тех пор, пока в литературе не явилась свежая струя в повестях сначала Пушкина, потом - Гоголя, поставивших писателю совсем иные требования, практически указавших на необходимость свести литературу с её отвлечённых высот на почву действительной жизни. Как только эта необходимость была почувствована, как только читатель заявил о своём желании видеть в книге самого себя и свою жизнь без риторических прикрас - он уже не мог по-прежнему восхищаться «гениальностью» Марлинского, и любимый ими писатель скоро был оставлен и забыт. Влияние на литературу. Лучшими из повестей Марлинского считаются: «Фрегат Надежда», «Аммалат-бек», «Мулла-Нур» и «Страшное Гадание». В его повестях из кавказской жизни заслуживают внимания интересные картины природы и нравов, но действующие среда этой обстановки татары и черкесы наделены чрезвычайно «неистовыми» байроновскими чувствами. Стиль и характер Марлинского имели в своё время большое влияние на нашу изящную литературу. Не говоря о толпе бездарных подражателей, которые скоро довели отличительные особенности Марлинского до пошлой карикатуры, нельзя не заметить, что его манера до известной степени отразилась и в повестях Пушкина («Выстрел»), и в «Герое нашего времени» Лермонтова, и ещё более - в драмах последнего.
Александр Александрович Бестужев родился 23 октября 1979 года в Санкт- Петербурге. Писатель, критик, декабрист.
Получил домашнее образование, затем обучался в Горном корпусе. Проходил службу в лейб-гвардейском Драгунском полку. Участвовал в заговоре декабристов в 1825 году, за что был сослан в Якутск. В 1829 году его перевели солдатом на Кавказ.
Был участником многих сражений, получил чин унтер- офицера и георгиевский крест, после чего стал прапорщиком.
Смерть настигла его в лесу, в конфликте с горцами на мысе Адлер, 7 июня 1837 г. Долгие поиски его тела не обвенчались успехом.
В 1819 году печатал свои работы в «Сыне Отечества» и «Соревнователе просвещения». Писал стихи и небольшие рассказы. В 1820 году вступил в петербургское Общество любителей российской словесности. В 1821 году вышла в свет книга Бестужева «Поездка в Ревель». Затем он вместе с Рылеевым работал над альманахом Полярная звезда.
В «Полярной звезде» Бестужев выступил в роли литературного критика, его литературные обзоры обратили на себя внимание и вызвали оживление.
Критические статьи Бестужева впечатляли пылкостью и оригинальностью, и всегда читались и обсуждались. Его идеалами были Шекспир, Шиллер и Байрон.
События в декабре 1825 года на время приостановили литературную деятельность Бестужева. После ссылки в Якутск, помимо изучения иностранных языков, Бестужев занялся изучением местных обычаев и нравов. Выпустил несколько этнографических статей о Сибири. В 1829 году его переводят на Кавказ, а в 1830 он возвращается к литературе. Под псевдонимом Марлинский в журналах и газетах он публикует свои повести и рассказы («Испытание», «Наезды», «Лейтенант Белозор», «Страшное гадание», «Аммалат-бек», «Фрегат Надежда»). В 1832 выходит его пятитомник «Русские повести и рассказы». В 1835 году печатается второе издание, а в 1839 выходит в свет третье издание в 12-ти частях.
Бестужев- Марлинский был широко известен благодаря своим произведениям. Его новые повести ожидали с нетерпением и передавали из рук в руки, вызывая восхищение, а его сочинения очень быстро раскупались. Не зря писателя в 30- х годах называли «Пушкиным прозы».
О Бестужеве-Марлинском чаще всего судят как о писателе и декабристе и напрочь забывают его долгую и кровопролитную службу на Кавказе. Но стоит ли кого бы то ни было винить за это? В самом деле, Марлинский как писатель-романтик был необычайно популярен в 30-х годах 19 века в России. При этом, как ни странно, его фантастическая популярность позже была раскритикована, а произведения названы поверхностными и пренебрежительными к правде жизни. Но, так как Александр был романтик не только в литературе, но и в жизни, то, как бы автору ни хотелось абстрагироваться от его творческой литературной жизни, сосредоточившись на его службе Отечеству, в полной мере это будет невозможно.
Александр Александрович Бестужев родился 23 октября (по старому стилю) 1797 года в Санкт-Петербурге в необычной семье дворянина Александра Федосеевича Бестужева и Прасковьи Михайловной, которая никаких дворянских корней не имела и была простой девушкой-мещанкой, выходившей Александра Федосеевича после тяжёлого ранения в голову во время Русско-шведской войны 1788-1790 гг.
Немудрено, что Александр Федосеевич, хорошо знавший труды французских просветителей (Вольтер, Дидро и т.д.) и женившийся на абсолютно незнатной девушке, заложил искры вольнодумства и в своих сыновей. Как известно, кроме Александра Александровича, по пути декабристов пойдут и его братья: Николай, Михаил и Пётр. Учитывая такое родство, даже Павла Александровича Бестужева, чья вина в заговоре не будет доказана, на всякий случай сошлют на Кавказ.
Александр Бестужев-Марлинский
Воспитывался Александр Бестужев в Горном кадетском корпусе, где он и проявил интерес к литературе. Не окончив корпус, он вступил юнкером в Лейб-гвардии Драгунский полк. Тогда и появился его псевдоним – Марлинский, т.к. полк стоял близ Петергофа в Марли. В 1820-м году Бестужева произвели в офицеры. Всё это время Александр не только состоял на службе, но и активно занимался литературой, естественно, знакомясь со многими писателями и общественными деятелями своего времени. Таким образом Александр и вошёл в Северное тайное общество.
Далее всё более чем известно. Неудачное восстание на Сенатской площади, следствие и суд. Александр Бестужев-Марлинский не был арестован сразу, но дожидаться ареста не стал. Поэтому на следующий же день 15 декабря 1825-го года сам явился на гауптвахту Зимнего дворца. Сначала Александра приговорили к отсечению головы, но позже приговор заменили ссылкой и каторжными работами.
Сначала Бестужев был определён в Финляндию в крепость Форт-Слава, где книг заключённому не давали, кормили часто тухлятиной, что не могло не сказаться на здоровье, а печь то топили так, что можно было угореть, то мучили холодом. Но в 1827-м Александра Александровича наконец перевели в Якутск, да ещё с освобождением от каторжных работ. В ссылке Бестужеву суждено было провести долгих пять лет.
Наконец у ссыльных декабристов появилась надежда получить свободу, пролив кровь в боях за Россию в далёких от Сибири горах Кавказа. Александр в 1829 году, как только узнал об этом, мигом написал прошение в Генеральный штаб в Петербург о зачислении его рядовым в Отдельный Кавказский корпус с возможностью вернуть офицерское звание достойной и верной службой.
Восстание на Сенатской площади
Вскоре прошение Александра было удовлетворено. И летом того же 29-го года Бестужев отправился на Кавказ. Тогда Александр ещё не знал, что вместе с его переводом на Кавказ отправили письмо с волей государя. В письме на имя командующего Кавказским корпусом графа Ивана Фёдоровича Паскевича было указано, что Александра Бестужева нельзя ни в коем случае представлять к повышению в звании или к наградам, однако непременно доносить в Петербург о любом отличии по службе указанного рядового.
Оказавшись на Кавказе, Бестужев попал из огня да в полымя. Александр окунулся в последнюю кровавую стадию очередной русско-турецкой войны – штурм крепости и города Байбурт. Тот бой хоть и был победоносным для нашей армии, но оказался очень тяжёлым. Войска противника состояли не только из турок, но и из местных лазов, представляющих собой народность колхидской группы картвельской языковой семьи. (По сути, это «отуреченные» грузины, в основном исповедующие ислам, и в Турции их записывают исключительно как турок. Некоторые эксперты полагают, что нынешний глава Турции Эрдоган также является лазом.)
По той битве, которая в основном проходила вне городских стен, Бестужев оставил следующие воспоминания (читателю стоит учитывать, что романтическая натура Александра читалась не только в его художественных произведениях, но во всей его жизни, порой это даже путали с позёрством):
«Завладев высотами, мы кинулись в город, ворвались туда через засеки, прошли его насквозь, преследуя бегущих и, наконец, верст пять далее вступили в дело с лазами, сбили их с горы, и пошла рукопашная. Я был ужасно утомлен усилиями карабкаться по каменистой крутой горе, пересеченной оврагами, в полной амуниции и в шинели… Возвращаясь по полю, усеянному мертвыми телами, разумеется, обнаженными, и видя иных еще дышащими, с запекшеюся кровью на устах и лице, видя всюду грабеж, насилие, пожар - словом, все ужасы, сопровождающие приступ и битву, я удивлялся, не чувствуя в себе содрогания; казалось, как будто я вырос в этом».
Крепость Байбурт сейчас (Турция)
После взятия Байбурта Бестужев объехал часть Армении и Персии и очутился в Тифлисе, где его мечты о ратных подвигах, способных освободить его от наказания, в первый раз дадут трещину. Дело в том, что столь бурно начавшаяся служба Александра вдруг превратится в скучнейшее тихое болото. Однако оставлять Бестужева на одном месте оказалось проблематично для самого начальства. Дело в том, что Александр, излишне романтическая и увлекающаяся натура, мигом наладил себе другое развлечение – общество местных барышень и различные диспуты с офицерами, которые легко принимали Александра как дворянина и декабриста.
Вот какое описание личности Бестужева, отчасти даже несколько критическое, но вполне отражающее реальность, можно встретить:
«Как человек, он отличался благородством души, был слегка тщеславен, в обыкновенном светском разговоре ослеплял беглым огнем острот и каламбуров, при обсуждении же серьезных вопросов путался в софизмах, обладая более блестящим, чем основательным умом. Он был красивый мужчина и нравился женщинам не только как писатель».
В 1830-м году Бестужев стал для начальства настоящей головной болью. Его встречи с офицерами и долгие беседы одобрения не находили, а амурные подвиги и вовсе грозили скандалом. Поэтому всех декабристов, стянувшихся в Тифлис под самыми разными предлогами, а порой незаконно, начали рассылать по самым разным уголкам Кавказа. Таким образом, Александр оказался в полном захолустье империи – в древнем, но пустынном Дербенте, который в то время даже по количеству жителей не шёл ни в какое сравнение с оживлённым многотысячным «столичным» Тифлисом.
Тифлис в середине 19 века
В Дербенте Бестужев был зачислен в состав 1-й роты Дербентского гарнизонного батальона, где он тянул тяжкую и безрадостную солдатскую лямку, буквально грезя о кровавом сраженье. Александр не скрывал своего разочарованья службой: «Истлевая в гарнизоне, могу ли я загладить минувшее? А я полумертвый готов был бы отправиться в поход, так сильно во мне желание заслужить кровью прежний проступок».
Горестное бытие Бестужева в Дербенте было омрачено ещё и крайним недоброжелательством к его персоне не только со стороны начальства, но и со стороны офицеров, чего ранее не бывало. Единственным человеком, в котором Александр нашёл сочувствие и дружескую поддержку, был дербентский комендант Шнитников. Порой, правда, Бестужева навещали братья, что всегда было огромной радостью.
Единственным событием, которое хоть ненадолго взбодрило дербентского «сидельца» Александра, была осада города в 1831 году. В конце августа 31-го года к стенам Дербента подошли войска первого имама Дагестана Кази-Муллы (Гази-Мухаммада). Положение было крайне тяжёлым для города. Силы имама значительно превосходили весь гарнизон, если не всё население города. Тем более что в самом Дербенте находились родственные войскам противника люди, и об их настроениях говорить не стоит. Ежедневно и еженощно отряды Кази-Муллы то стремились отрезать водоснабжение Дербенту, то поджечь городские ворота, но эти действия не только пресекались, а даже чередовались с вылазками наших бойцов за городские стены.
Однако Бестужев ликовал и был полон энергии. Наконец-то настоящее дело замелькало на горизонте. Александр писал о тех днях, словно восторженный мальчишка:
«Мне впервые удалось быть в осажденном городе, и потому я с большим любопытством обегал стены. Картина ночи была великолепна. Огни вражеских биваков, разложенные за холмами, обрисовывали зубчатые гребни их, то черными, то багровыми чертами. Вдали и вблизи ярко пылали солдатские избушки, сараи, запасные дрова. Видно было, как зажигатели перебегали, махая головнями. Стрельба не уставала… Самый город чернелся, глубоко потопленный в тени, за древними стенами; но зато крепость, озаренная пожаром, высоко и грозно вздымала белое чело свое. Казалось, по временам она вспыхивала румянцем гнева».
Дербент
Неизвестно, чем бы закончилась для гарнизона та осада, если бы не отряд генерала Семёна Васильевича Каханова, позже получившего за боевые действия против Кази-Муллы орден Святой Анны. Наши войска опрокинули неприятеля и начали преследование. Бои были столь напряжёнными, что Бестужев вспоминал, как обнаружил, что шинель его прострелена в двух местах, а ещё одним выстрелом горцы изломали шомпол его ружья. В самом бою Александр будет безрассудно храбр, и на первых порах ему даже посулят Георгиевский крест, но в итоге награда обойдёт его стороной всё по тому же приказу свыше, направленному лично Паскевичу из Петербурга.
После снятия осады снова потекли безрадостные солдатские будни. И снова Бестужев всеми силами старался развеять эту ленивую апатию. Выучив бегло несколько местных языков, Александр при каждом удобном случае удирал в горы, где среди дикой природы он без какого-либо страха сходился с местным населением, и порой случались вдалеке от начальства пышные застолья и громкое веселье. В самом Дербенте его знали предельно все жители – от русских солдат и офицеров вплоть до аварцев и лезгин. Иногда он, как артистичная и мечтательная натура, несмотря на жестокость реальности кавказской войны, даже поэтизировал горцев, считая только их достойными бойцами, и уничижительно отзывался о персах и турках, «мигом разбегающихся лишь при слове «русский».
Однако сбежать из города было его мечтой. Одной только судьбе дано знать, как бы Бестужев справился с испытаниями далёкого гарнизона, если бы ему было известно, что провести в нём придётся бесконечно долгих четыре года.
Продолжение следует…